 …Около двух лет назад приговор по этому далеко неординарному уголовному делу вступил в законную силу. Отбывает свой срок переведенный из ВТК во взрослую колонию главный фигурант, получивший по приговору суда за убийство троих человек – четырнадцать с половиной лет лишения свободы, срок почти максимальный для несовершеннолетнего.
Все началось с того, что в мае 2005 года в милицию г.Зугреса от нескольких местных жителей поступили заявления о пропаже их детей. Парни вроде бы уже взрослые – 17, 18, 19 лет, потеряться не могли, да и уехать, не поставив родственников в известность, не посмели бы. Поэтому те и забили тревогу. Приняв все необходимые меры к розыску пропавших, сыщики установили, что последним в пос. Троицко –Харцызское ребят видел Гена Смолкин (фамилия из этических соображений изменена). Вызвали последнего на беседу. Как вспоминает начальник сектора уголовного розыска Харцызского ГО Виктор Воробьев, тот пояснил, что действительно виделся с исчезнувшими, но потом они уехали домой в Зугрес. И подробно рассказал, при каких обстоятельствах с ними общался. При этом 17-летний мальчишка все себя спокойно, не суетился, “не дергался”, подробно отвечал на все вопросы. После его ухода оперативники принялись проверять сказанное подростком, и сразу же возникла масса нестыковок – значит, ему есть, что скрывать. А на следующий день Смолкин пришел в милицию с родственниками и заявил, что это он убил троих ребят! Написал явку с повинной. Поначалу ему не поверили: щуплый тщедушный парнишка, не обладающий ни особой силой, ни буйным характером просто физически не мог расправиться с тремя крепкими сверстниками.
Следственно-оперативная группа выехала с Геннадием по месту жительства его бабушки и дедушки в то самое Троицко-Харцызское. Там в огороде парень указал на навозную кучу, где он и прикопал убитых. Тела пролежали зарытыми неделю, поэтому можно только представить себе состояние всех участников следственного действия, если было плохо даже много чего повидавшим милицейским экспертам. Казалось, самым спокойным в этой ситуации был лишь сам главный фигурант.
Так же сдержанно, без эмоций Смолкин вел себя и во время расследования уголовного дела и во время судебного процесса. Сегодня Александр Чепур, судья судебной палаты по уголовным делам Донецкого Апелляционного суда говорит, что тогда, ознакомившись с делом, подумал о ложной явке с повинной, поскольку в голове не укладывалось, как мог положительно характеризующийся парень из благополучной семьи совершить такие жестокие убийства. Но подсудимый на суде давал показания в мельчайших подробностях, обстоятельно, не путаясь, поэтому сомнений не оставалось никаких – виновен. Александр Максимович, 20 лет проносивший на плечах судейскую мантию, и сегодня не находит ответа на вопрос – почему же так случилось? Он до сих пор считает, что у Смолкина не было реальных оснований лишать жизни своих обидчиков.
А вот сам Геннадий решил, что это был единственный способ избавиться от возникшей проблемы. 7-го мая 2005 года он с этими ребятами распивал спиртные напитки в зугресском кафе. Одного из них знал с детства, со вторым тоже общался давно, а с третьим несколько раз встречались. С ними же иногда ходил на дискотеку, не раз употреблял спиртные напитки.
…На следующий день, то есть 8 мая, приехав на поселок, где он находился у бабушки с дедушкой, эта компания обвинила его в краже 1000 гривень, которые он в кафе якобы вытянул из внутреннего кармана пиджака одного из них. Смолкин уверял, что не брал деньги, однако те назначили ему контрольную дату возврата похищенной суммы – 13 мая. Этот день и стал последним в их жизни.
Встретились у колодца и опять потребовали у «должника» названную сумму, дав срок до 21.00. В указанный час один из парней вызвал Смолкина со двора и, ударив в лицо, снова стал вымогать деньги. Именно в это время и возник у юноши умысел на совершение убийства, он понял, что от него не отвяжутся. Выпив водки, Геннадий взял нож и пошел к калитке. Подозвал того, кто его бил, и предложил ему пройти в дом, чтобы якобы отдать наличные. Пропустил гостя вперед и за углом дома нанес ему ножом два удара – один в спину, а когда жертва повернулась – в область сердца. Бездыханное тело перетащил за дерево. Позвал второго, теперь якобы в компанию для распития спиртных напитков. Два удара в спину также оборвали его жизнь. Оттащил и это тело. Позвал третьего…
Три трупа прикопал в навозной куче в огороде, помыл нож и пошел спать. Бабушка с дедушкой, конечно, ничего не видели и не слышали: то ли смотрели телевизор, то ли уже спали. (Кстати, вскоре после случившегося умер дедушка, а на его сороковины отошла в мир иной и его жизненная спутница, старикам оказалось не под силу пережить эту беду).
На следующий день убийца собрал в огороде обувь, которая слетела с тел во время волочения, и сжег ее в лесопосадке. Избавился и от своей одежды, запятнанной кровью. И продолжил жить своей жизнью, пока им не заинтересовались оперативники.
Казалось бы, дело расследовано, приговор вступил в законную силу, Смолкин, признанный судебно-медицинской экспертизой вменяемым, пожинает то, что заслужил. Однако, тревожит осознание того, что любой человек, особенно подросток, в аналогичной ситуации может выбрать подобный нелепо - жуткий выход. Ведь никто из этих четырех пацанов негодяем не был, самые обычные нормальные мальчишки. Только участь всех оказалась печальной: могилы троих из них до сих пор посещают одноклассники, а четвертый еще долгие годы не увидит над собой просторного голубого неба, убегающего за горизонт…
|